9 февраля в Азербайджане состоялись досрочные парламентские выборы. 
Большинство мест в парламенте заняла правящая партия Yeni Azerbaycan (Новый Азербайджан) – 72 из 125 мандатов. 43 места досталось независимым кандидатам и самовыдвиженцам. Остальные места отошли представителям многочисленных безликих партий. Явка составила 48%.
При экстраординарных обстоятельствах подготовки к выборам их исход оказался традиционным для Азербайджана. С подачи руководства страны переизбрание парламента рассматривалось как ответ власти на созревший в обществе запрос на перемены. В качестве кандидатов было зарегистрировано 1300 человек, к кампании были привлечены западные политтехнологи, которые представляли ее как революционное событие. Однако в конечном итоге, по подсчетам авторитетного журналиста Дж. Кучеры, 87 из 125 депутатов парламента прошлого созыва сохранили свои мандаты.
Экспертное сообщество оказалось в полном недоумении. С учетом заявленных целей и полученного результата совершенно непонятной оказалась мотивация азербайджанского политического класса. Значимым результатом можно считать лишь уход из Меджлиса нескольких депутатов, связанных с бывшим помощником президента по общественно-политическим вопросам Али Гасановым. Однако без покровительства опального политика они не представляли особой угрозы для власти.
В экспертной среде появились различные версии того, почему парламентские выборы в Азербайджане прошли по такому сценарию. По одной из них, досрочный роспуск парламента и спешная избирательная кампания были необходимы для «деморализации оппозиции». По другой, ожидания были умышленно завышены политическим кланом Пашаевых (который представляет первая леди) для еще большей дискредитации слабеющих «нахичеванцев». Сторонники третьей объясняют провал выборов инерцией политической системы, оказавшейся неспособной быстро адаптироваться к новым реалиям.
Но, как видится, наиболее близка к истине оказалась американский эксперт Одри Альтштадт, которая в своем анализе отметила, что отсутствие перемен по результатам выборов могло удивить лишь тех, кто ожидал обратного. Все последние 25 лет Азербайджан формировался как централизованное авторитарное государство, которое невозможно одномоментно изменить даже при наличии воли политического класса. А ее на данный момент нет.
Все основные политические перемены в Азербайджане произошли в конце прошлого года, когда своего поста лишился глава администрации президента Рамиз Мехтиев, занимавший эту должность 25 лет. Вслед за этим последовали новые назначения в министерствах и государственных ведомствах.
Фактически главные политические преобразования в Азербайджане завершились к моменту объявления о роспуске парламента. Нарастающее напряжение внутри элиты из-за борьбы за доступ к рычагам власти и экономическим ресурсам было снято. В новую политическую эпоху, очерченную выборами в Меджлис, азербайджанский правящий класс вступил консолидированным и обновленным.
Имиджевые потери правительства в обществе не являются столь драматичными. Азербайджан давно конфликтует с правозащитными организациями, о чем напомнил сам президент Алиев, комментируя выборы, но без серьезных последствий. Напротив, в стране обозначилась тенденция на либерализацию. В прошлом году в Азербайджане была проведена масштабная амнистия. Созданное еще в 2012 г. Агентство по оказанию услуг гражданам и социальным инновациям (ASAN) помогает азербайджанцам преодолевать коррупцию и своеволие чиновников.
Маловероятны осложнения в сфере международных отношений. Несмотря на то, что азербайджанская политическая система не соответствует западным демократическим стандартам, свои международные функции по поставке энергоресурсов и участии в борьбе с радикализмом Баку выполняет исправно, являя собой образцовое светское государство в исламском мире. По последним данным, Трансадриатический трубопровод (TAP) готов на 91%, а это значит уже к концу 2020 г. начнутся первые поставки азербайджанского газа в Европу.
Политическая преемственность и экономическая стабильность позволяют предположить, что стратегический курс развития азербайджанского государства останется прежним, даже в случае предрекаемой отдельными аналитиками смены Алиева женой. Хотя результаты парламентских выборов говорят о том, что шансы на это невелики.
Азербайджан является одним из немногих государств, которым удалось на практике реализовать политику многовекторности. Многие страны находятся под влиянием более сильных игроков, однако далеко не каждая в силу разных причин выстраивает с ними успешное и равномерное взаимодействие. Азербайджан последнюю четверть века довольно ловко сочетает интересы Турции, Ирана, России, США и европейских структур, в зависимости от обстоятельств становясь протурецким, прозападным или нейтральным.
На данный момент во внешнеполитическом дискурсе доминирует пророссийский тренд. В прошлом году президент Алиев выступил с довольно резонансным заявлением о том, что Азербайджан больше не будет добиваться членства в Европейском союзе, что было трактовано как «консервативная революция». Одновременно активизировались переговоры с Россией о сотрудничестве с ЕАЭС. Но вместе с тем Азербайджан не обрывает контакты с западными партнерами, выступая для России в некоторых сферах конкурентом, например, на европейском энергетическом рынке.
Ярчайшим проявлением азербайджанской политики многовекторности можно считать прошедшие в Баку 6 февраля переговоры начальника Генштаба ВС РФ генерала армии Валерия Герасимова и главнокомандующего Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе Тода Уолтерса. Стороны обсуждали пути сокращения напряженности в отношениях России и НАТО, Азербайджан выступил в качестве посредника.
Заняв прочную позицию между ключевыми игроками региона, Баку продолжит выкладывать политическую мозаику Южного Кавказа, отводя себе в ней центральную роль. Таков итог политической регаты в Азербайджане.
Иван Сидоров
