Картографические данные ©2020 ORION-ME
В истории каждой затяжной войны как правило выделяют несколько периодов. С подписанием в сентябре 2018 г. Сочинского меморандума между Турцией и Россией в сирийском конфликте начался «турецкий этап».
К этому моменту сирийская армия при поддержке ВКС России восстановила контроль над большей частью территории страны и разгромила основные силы террористических группировок, на протяжении нескольких лет беспрепятственно раздиравших страну на части. Остатки радикалов были оттеснены на северо-восток, где в тени поддерживаемой Турцией Сирийской национальной армии продолжили свою деятельность.
Сочинские соглашения закрепили это положение и наметили дальнейшие шаги для прекращения конфликта. Была создана новая демилитаризованная зона в районе Идлиба, достигнуты договоренности о выводе из нее тяжелой техники, создании вдоль зоны деэскалации контрольно-пропускных пунктов и организации патрулей для наблюдения за остатками радикалов и обеспечения безопасности транспортного транзита.
Важно отметить, что Сочинский меморандум России и Турции не является итоговым документом. Он лишь зафиксировал промежуточные итоги на пути к полной ликвидации террористической угрозы и реставрации Сирии. Однако документ был трактован сторонами превратно. Если Россия продолжила поддерживать Дамаск в его стремлении к восстановлению территориальной целостности и национального суверенитета, то Турция, зацепившись за пункт об особом статусе Идлиба, все усилия направила на поддержку проживающих на северо-востоке Сирии туркоманов.
Идлиб стал яблоком раздора для вчерашних союзников по Астанинскому процессу. Из-за внутренних проблем и обострения конфликта с США Иран отстранился от сирийской проблематики, но продолжил оказывать политическую и моральную поддержку Дамаску. Роль основного военного союзника Сирии взяла на себя Россия, что послужило поводом для роста напряженности в отношениях с Турцией. Выбывшие из конфликта США и страны Европы не заинтересованы в усилении в Сирии России и Ирана, а потому прямо и косвенно начали поддерживать Анкару, поставив под удар еще одну сторону конфликта – сирийских курдов.
Основной театр боевых действий в Сирии переместился в район Идлиба, где правительственные войска не оставили попыток уничтожить последние очаги мятежа и закончить многолетнюю войну. Дипломатический процесс по сирийскому урегулированию сконцентрировался вокруг переговоров Москвы и Анкары.
В Идлибском вопросе Турция заняла бескомпромиссную позицию. Хотя официально она представляет свою политику как обеспечение безопасности мирного населения, по факту имеются все признаки того, что Анкара нацелена на полное отторжение северо-восточных территорий у Сирии и обеспечение в той или иной форме контроля над ними.
С момента появления идлибского прецедента внешняя политика Турции в целом заметно активизировалась и приобрела агрессивный характер. Параллельно с эскалацией на северо-востоке Сирии Анкара перешла в дипломатическое наступление в Восточном Средиземноморье. Заключив выгодное соглашение с ливийским правительством национального согласия о разделе морских зон Турция предъявила претензии на солидные участки акватории Греции, Египта и Кипра.
Ответное противодействие европейцев Анкара парирует угрозами усугубить миграционный кризис. Вместе с Идлибом в активе Турции оказался крупнейший пункт контроля за потоком беженцев. Для сдерживания США и НАТО Турция невзирая на разногласия по Идлибу задействует диалог с Москвой, либо использует эту схему в обратном порядке в случае возникновения новых противоречий с Россией.
В октябре 2019 г. после решения США о выводе войск из Сирии Анкара предприняла попытку расширить подконтрольную ей зону, инициировав операцию «Источник мира». Достигнув определенного успеха за счет фактора внезапности, в конечном итоге своими действиями Турция спровоцировала объединение сил сирийской армии с курдами, которые начали успешное наступление на севере страны. Анкара была вынуждена запросить мира и после переговоров с Россией в зоне операции был восстановлен статус-кво. При этом формально Турция не объявила о завершении операции.
В декабре 2019 г. началось новое наступление сирийской армии в Идлибе в рамках инициированной ранее операции «Идлибский рассвет». За два месяца ожесточенных боев правительственные войска добились заметных результатов. Было освобождено несколько стратегических населенных пунктов (Маарет-Нууман и Серакиб) и восстановлен полный контроль над трассой М5 Дамаск-Алеппо. 9 февраля 2020 г. Генштаб ВС Сирии сообщил, что суммарная площадь освобожденных территорий составляет порядка 600 кв км. Впервые за долгое время у сирийского правительства появился шанс завершить войну.
На протяжении всего времени наступления сирийской армии из Анкары в Москву и Дамаск поступали гневные депеши. Турция отвергла предлагаемые по дипломатическим каналам варианты урегулирования идлибского кризиса и пригрозила сирийскому «режиму», как принято в Турции называть правительство Сирии, ответной военной акцией. Президент Эрдоган отдал приказ об отправке в Идлиб 10-тысясного контингента, усиленного 80 танками и 150 бронемашинами, и пообещал обратиться к языку силы, если до конца месяца правительственная армия на оставит захваченные города.
Угроза турецкого лидера оказалась не пустым блефом. В последних числах февраля в провинции Идлиб начались крупные столкновения между турецкой армией и силами сирийских правительственных войск.
Официальным поводом для начала военных действий послужил воздушный обстрел колонны турецкий войск в районе населенного пункта Бехун, в результате которого погибло 33 турецких военных. Анкара посчитала это событие фактом нарушения Сочинских соглашений и достаточным моральным основанием для проведения акции возмездия. Турецкие войска провели несколько ракетно-артиллерийских атак по объектам военной инфраструктуры сирийской армии (в частности по аэродрому в Алеппо), а также сбили два истребителя. В ходе продолжавшихся в начале марта боев в Идлибе погибло около 2000 солдат сирийской армии (по тиражируемым Турцией сообщениям – 3200).
Оказавшись на пороге полномасштабной войны с Сирией и поддерживающей ее Россией, Турция решила подключить к конфликту международное сообщество. В частности, Анкара вспомнила о своем членстве в НАТО и обратилась к руководству организации (прежде всего США) с предложением заблокировать воздушное пространство над Сирией, мотивируя это тем, что в Идлибе была совершена «агрессия против всего блока». В ответ на это Россия начала укреплять свои силы в Сирии, демонстративно направив через Босфор и Дарданеллы 2 фрегата Черноморского флота – «Адмирал Макаров» и «Адмирал Григорович».
Союзники Турции по Североатлантическому альянсу предпочли избежать очередной конфронтации с Россией. По результатам экстренного заседания блока в Брюсселе генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг выразил соболезнования Анкаре и пообещал дальнейшую политическую поддержку, но без прямого или косвенного военного вовлечения. Для этого не оказалось ни юридических (5 статья договора НАТО предусматривает совместные действия в случае нападения на одного из членов блока, а не в случае его внешней агрессии), ни военных, ни моральных оснований, к тому же МИД Греции показал решимость заблокировать любую инициативу в поддержку Турции в ответ на авантюрную политику последней в Восточном Средиземноморье.
Внутри Турции идлибская операция также не получила одобрения. По данным социологических опросов, рейтинг доверия к власти приблизился к отметке исторического минимума, 49% граждан Турции высказались против операции в Сирии (при 31% «за»), а в национальном парламенте во время обсуждения проблемы Идлиба произошла драка между представителями партии власти и оппозиции. Турецкие и международные эксперты заговорили об угрозе нового военного переворота, тем более что накануне идлибского кризиса американская исследовательская корпорация RAND опубликовала доклад, в котором было доказано, что его вероятность крайне высока.
Не сыскав международной и внутренней поддержки, Турция была вынуждена пойти по пути деэскалации. Уже 4 марта президент Эрдоган заявил прессе, что рассчитывает на «быстрое перемирие» с Россией. 5 марта турецкий лидер прибыл в Москву.
После шестичасовых переговоров в Кремле Путин и Эрдоган пришли к соглашению. Не имея в распоряжении сильных аргументов Турции не осталось ничего кроме как признать завоевания сирийской армии и собственные потери. Было установлено, что:
- военные действия в Идлибе прекращаются 6 марта в ноль часов одну минуту;
- Сирия сохраняет все завоевания последних месяцев. Под ее контролем остаются города Серакиб, Маарет-Нууман и шоссе М5 Дамаск-Алеппо;
- Турция берет на себя обязательство обеспечить демилитаризацию шоссе М4, до которого правительственные силы так и не дошли, и создать вокруг него коридор безопасности шириной 6 км к северу и 6 км к югу. 15 марта 2020 года начнется совместное патрулирование коридора турецкими и российскими военными;
- идлибский анклав сохраняется, но теряет около двух третей площади. Подконтрольная Турции зона сокращается до участка в 20-25 км вдоль турецкой границы;
- стороны вновь подтверждают решимость очистить Идлиб от признанных ООН террористических организаций (к помощи которых Турция неоднократно обращалась в конфликте с Сирией) и обеспечить возвращение беженцев.
В сложившихся обстоятельствах Турции не осталось ничего кроме как признать свое поражение, в обмен на то, чтобы сохранить себя в качестве одного из участников финального переговорного процесса. Хотя по итогам переговоров с Путиным Эрдоган оставил за собой право «отвечать на враждебные шаги сирийского режима», у Турции недостаточно политического ресурсы для значительного смещения баланса сил в свою пользу. Как бы Анкара не пыталась продлить «турецкий этап» сирийской войны, он подходит к концу, а макиавеллистская политика Эрдогана лишь усугубляет положение страны.
Иван Сидоров
