18 июня в Иране состоялись очередные президентские выборы. На фоне прочих глобальных проблем это событие прошло относительно незамеченным, хотя для Ирана и всего мира завершилась целая дипломатическая эпоха – эпоха ядерной сделки. Сегодня в Иране доминируют совершенно другие политические силы, которые и представляет избранный президент Ибрагим Раиси. Но будет ли политика Ирана после выборов кардинально пересмотрена? Об этом мы поговорили с российским экспертом, к.и.н., доцентом кафедры современного Востока ИАИ ФИПП РГГУ, ст.н.с. Института востоковедения РАН Ланой Меджидовной Раванди-Фадаи.
– Лана Меджидовна, как бы вы охарактеризовали эпоху правления уходящего президента Рухани?
– Начиная со времен Исламской революции внешняя политика Ирана определялась идеологическими принципами. Иран считает, что поддержка им шиитских и др. исламских движений – это поддержка угнетенного класса на Ближнем Востоке. Также существует мнение, что иранская внешняя политика более прагматична и ориентирована прежде всего на защиту от внешнего давления со стороны США, которые неоднократно предпринимали попытки посягательства на суверенитет Ирана.
С победой на президентских выборах Хассана Рухани на вооружение была взята концепция «конструктивного взаимодействия». В одной из своих работ Х. Рухани объяснял, что «конструктивный подход» к дипломатии не означает отказа от своих прав, и что нельзя решать вопросы собственной безопасности за счет безопасности других стран.
Будучи секретарем Совета безопасности при президенте Хатами (ред. 1997-2005 гг.) Рухани вел переговоры по иранской ядерной программе, а впоследствии опубликовал ряд работ, посвященных проблемам внешней политики Ирана и ядерной дипломатии. Рухани прекрасно знал свою сферу, потому его правительству удалось вывести ядерные переговоры из тупика. Иран и «Шестерка» смогли добиться заключения Совместного Всеобъемлющего Плана Действий (СВПД) 14 июля 2015 г. в Вене.
После того, как президент Трамп в одностороннем порядке вывел Соединенные Штаты из сделки и объявил новые санкции против Ирана, правительство Рухани переключилось на ближнее зарубежье – государства Ближнего Востока и, в частности, Турцию. Иран стремился развивать интенсивные экономические отношения с соседями, чтобы компенсировать убытки от санкций и прямого политического шантажа со стороны Вашингтона.
Однако, в конечном итоге, умеренная линия команды Рухани и министра иностранных дел М. Зарифа не принесла Ирану ощутимых выгод. По словам самого Зарифа, на последнем этапе президентства Рухани политику Ирана в основном определяли и осуществляли военные структуры. Рухани было трудно проводить свой курс, поскольку он оказался «изолирован» военными на внутриполитической арене. С другой стороны, США вышли из сделки, предприняли множество агрессивных по отношению к Ирану шагов, а ЕС не только не смог эффективно противостоять политике «максимального давления» Трампа, но и периодически поддерживал обвинения в адрес Ирана о его дестабилизирующей роли на Ближнем Востоке. В таких условиях ни о каком «конструктивном взаимодействии» не могло быть и речи.
– Что для Ирана означает победа Ибрагима Раиси? Стоит ли ожидать радикальной смены внутриполитического и внешнеполитического курса страны?
– Ибрагим Раиси – представитель радикально-консервативных кругов. Здесь возможны два сценария. Первый – это возвращение к СВПД и налаживание отношений со странами Персидского залива. Раиси публично соглашался с заявлениями Хаменеи и других официальных лиц, включая уже бывшего президента Рухани, о том, что СВПД должен быть полностью восстановлен, и отмена санкций США против Ирана является предварительным условием для этого.
Поскольку Иран находится в тяжелом экономическом положении, важнейшим приоритетом для Раиси останется налаживание отношений с государствами Персидского залива. На пресс-конференции 21 июня Раиси подтвердил готовность продолжать конструктивные переговоры с Саудовской Аравией, отметил, что не видит никаких препятствий для возобновления работы посольств.
Но, очевидно, этому может помешать продолжение Ираном поддержки шиитских группировок и иранская национальная ракетная программа. Ибрагим Раиси категорически исключил любые уступки по баллистическим ракетам. Эта позиция отражает давний консенсус в иранском правительстве по вопросам безопасности, в соответствии с которым ракетная программа признается важнейшим инструментом сдерживания региональных противников Ирана – главным образом Израиля и, как ни странно, Саудовской Аравии.
Что же будет отличать правительство Раиси от правительства Рухани? Раиси – ставленник Хаменеи, представитель ультраконсервативного лагеря. Его полностью поддерживает КСИР. Консерваторы доминируют сегодня во всех институтах власти. То есть в отличии от правительства Хасана Рухани у команды Раиси руки будут полностью развязаны. Но это автоматически не означает, что консерваторы пойдут на обострение. Если Раиси удастся вернуть СВПД и договориться о снятии санкций, Ирану будет намного легче восстановить отношения со странами Персидского залива.
При этом нельзя целиком отметать конфронтационный сценарий, и это второй вариант эволюции политики Ирана при Раиси. В данном случае политика Тегерана примет наступательный характер, будет более агрессивной. Естественно, это приведет к росту напряженности в регионе. Возможно дальнейшее ухудшение отношений с США и странами Европы. Раиси достаточно резко критиковал их действия на мировой арене.
Другой вопрос – насколько Америка хочет вести конструктивный диалог с Ираном? Смотрите, что произошло ночью (ред. 27 июня). Мы видим, что на словах Байден осуждает политику Трампа в отношении Ирана, а на деле он не только не очень торопится восстановить СВПД, но и наносит авиаудары по про-иранским группировкам в Сирии и Ираке. В подобном контексте доверительный диалог между Ираном и США практически невозможен.
Но повторю, основным приоритетом внутренней политики Раиси будет повышение экономического уровня жизни населения, увеличение доходов бюджета, выход из кризиса, а это весьма непростые задачи. Даже если санкции будут сняты, проблем останется очень много. Из-за этого возможности Ирана сильно ограничены
Поэтому сильных изменений во внешнеполитическом курсе Ирана ожидать не стоит.
– Какую репутацию Раиси имеет в иранском обществе? Отвечает ли его политическая программа запросам иранцев? Каковы политические настроения иранцев сегодня в целом?
– Настроения у иранцев неоднозначные. За Ибрагима Раиси проголосовали 17.8 млн человек. И мы видим, что Раиси в основном поддержали такие города как Кум и Мешхед. В Тегеране явка была низкая. Все было сделано для его победы. Сначала к выборам не допустили, к примеру, популярных среди народа кандидатов – Махмуда Ахмадинежада или Эсхака Джахангири. Потом перед выборами отстранили Али Лариджани, и не из-за того, что он бы сразу стал президентом, а потому что побоялись второго тура. Если бы второй тур состоялся, то у Лариджани были бы все шансы на победу.
Поэтому люди, которые предпочли бы другого кандидата, просто не пришли на выборы. Я думаю, те, кто пришел, голосовали за Раиси как за будущего Верховного лидера. Такой прецедент уже был в истории Ирана, когда в 1989 г. Али Хаменеи будучи третьим президентом ИРИ стал рахбаром. Кандидатура Ибрагима Раиси подходит на эту роль по предъявляемым требованиям к выбору духовного лидера. Думаю, что его готовят к замене.
– Как победу И. Раиси воспринимают в Западном мире? Как будут развиваться переговоры по иранской ядерной программе?
– На своей первой пресс-конференции Раиси показал, что готов к диалогу с Западом. Но это не Рухани. Он не станет встречаться с Байденом. Он готов к мирному сосуществованию, и при условии, что США начнут снимать санкции и вернуться к ядерной сделке, естественно Иран начнет выполнять обязательства по СВПД. Понятно, что это будет выгодно всем. Но как я уже сказала, имеются серьезные препятствия для восстановления доверия между Ираном и США.
Америка сейчас целиком погружена во внутреннюю политику. В отличие от ситуации во время прошлых президентских выборов в Иране сегодня в американских СМИ очень мало говорили или писали о победе Раиси. Основные международные темы в американской прессе – это «Китай зло», «Путин злодей»…
В этом плане и США, и Европа почти молча приняли победу Раиси. Никто из европейских лидеров не поздравил Раиси с победой на выборах. Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Джозеп Боррель лишь кратко упомянул об этом в своих замечаниях в начале встречи министров иностранных дел ЕС в Брюсселе 21 июня. Он выразил надежду, что новая иранская администрация будет привержена возрождению ядерного соглашения. Боррель подчеркнул, что это было главным интересом ЕС в отношениях с Ираном. Как выразился один из сотрудников Европарламента, европейские дипломаты, скорее всего, будут скучать по Зарифу и его команде.
– Будет ли приоритетным кавказское направление для Тегерана при новом президенте? Попытается ли Иран составить конкуренцию Турции, которая заметно укрепила свои позиции на Кавказе за последний год?
– После победы на выборах Раиси рассказал на пресс-конференции, что внешняя политика Ирана изменений не претерпит, и приоритетом для Ирана останутся отношения с соседними странами. В этой связи кавказское направление сохранит свой приоритет. Тем более, что за время эпидемии Иран сумел расширить торгово-экономическое сотрудничество со странами кавказского региона.
Говоря о Турции, стоит сказать, что Иран и Турция с давних пор борются, в частности, за влияние в Азербайджане. Ситуация в Нагорном Карабахе предоставила Ирану уникальную возможность продвинуться в этом направлении. Ирану удается вести сбалансированную политику между Арменией и Азербайджаном, хотя официально Тегеран поддержал Баку и признал принадлежность спорной территории за Азербайджаном.
С другой стороны, Турция приняла прямое участие в конфликте Азербайджана и Армении. В ответ на действия Турции Армения заявила о запрете на импорт огромной номенклатуры товаров из Турции и предложила Ирану, одному из главных экспортёров овощей и фруктов в Армению, полностью восполнить долю Турции. Так что новый кабинет явно имеет все условия для продолжения наметившихся тенденций на кавказском направлении.
– Как будет развиваться диалог ИРИ с Россией? Останется ли актуальной интеграция с Евразийским союзом?
– Прогнозирование развития отношений между Ираном и Россией обусловлено внешними факторами. Прежде всего это отношения Ирана и США, затем отношения Ирана и западных стран, оставшихся в ядерной сделке. Немаловажным фактором может стать и внутриполитическая ситуация в обеих странах.
Хотелось бы дать оптимистичный прогноз, тем более что он так же связан со второй частью вопроса – Евразийским экономическим союзом. Вступив в блок в качестве полноправного члена, Иран смог бы закрепить и усилить своё присутствие на рынках стран, входящих в ЕАЭС. Вполне вероятно, что такая альтернатива прозападному вектору подкрепит политические отношения между Ираном и Россией. Кроме того, Иран остаётся наблюдателем в ШОС и в контексте международных событий наряду с экономической интеграцией статус Ирана может быть пересмотрен в пользу полноценной вовлеченности в деятельность и этой структуры. Уже достаточно давно в сферу общих интересов России и Ирана входит безопасность в регионе Западной Азии.
Таким образом, Иран и Россия имеют все условия для дальнейшего развития двусторонних отношений в сфере политики, экономики и безопасности. К счастью, эти условия существуют уже давно и имеют прочный фундамент, но, к сожалению, этот огромный потенциал во многом остаётся нереализованным.
Беседовал Иван Сидоров
