Последние несколько месяцев были крайне неспокойными для Франции. В декабре на фоне новостей с чемпионата мира по футболу марокканские болельщики устроили погромы на улицах Парижа. Затем после стрельбы у курдского культурного центра, унесшей жизни трех человек, курдское сообщество Франции организовало стихийные манифестации, которые переросли в столкновения с правоохранителями. А в начале января на Северном вокзале Парижа мужчина с самодельным ножом напал на прохожих, в результате чего пострадало пять человек.
10 января в Национальном собрании Макрону все-таки удалось продавить пенсионную реформу, которую он обещал провести еще на первом сроке президенства. Во Франции установлен самый низкий пенсионный возраст среди индустриальных стран Европы, в связи с чем на пенсионные выплаты уходит до 14% промышленных доходов. Правительство намерено поднять его до 64-65 лет, чтобы сократить издержки. Хотя взамен власти обещают увеличение размера пенсий, общество восприняло реформу в штыки. И вот на улицы Парижа уже вышли «желтые жилеты».
Затянувшийся левый цикл в политике Франции (и Европы в целом) подходит к концу. Новые социально-экономические условия вынуждают правительство принимать непопулярные меры. Меняются и общественные настроения. Как показал опрос Фонда политических инноваций (Foundation for Political Innovation), опубликованной в газете Le Figaro, поддержка партии Ле Пен увеличилась с 27% в 2017 г. до 32% в 2022 г. Успех таких политиков как Земмур, который на президентских выборах в прошлом году выступил с идеей новой «реконкисты», говорит о том, что праворадикальные идеи постепенно обретают все более широкую популярность.
Весьма примечательно, что склонный к левому популизму Макрон при продвижении пенсионной реформы опирается на правых. На их поддержку он рассчитывает и на предстоящем весной голосовании по более жесткому законопроекту о регулировании миграции. В условиях энергетического и экономического кризиса проблема приезжих во Франции стала одной из наиболее болезненных. Как заявил бывший глава французской разведки DGSE Пьер Брошан, «не все, что неладно во Франции, происходит по вине иммиграции, но ее роль в этом, на мой взгляд, недооценена». По крайней мере на мигрантов гораздо проще списать собственные провалы.
На внешнем контуре дела у Пятой Республики обстоят также не лучшим образом. Посредническая политика Макрона в российско-украинском конфликте провалилась – сегодня Франция вовлечена в поддержку войны сильнее других стран Европы. Легкий переход с российских углеводородов на ближневосточные и африканские также не состоялся. На волне бума газового экспорта в Европу, например, Алжир припомнил Парижу старые колониальные раны. Президент Теббун настаивает на том, чтобы Франция принесла официальные извинения за 132-летний период колониализма, чего Макрон, некогда пафосно назвавший колониализм «ошибкой», делать не собирается. Вдобавок к этому безрезультатно завершилась многолетняя контртеррористическая миссия иностранного легиона в Сахеле, и в Западной Африке место Франции успешно заняла Россия.
Отбиваться Франции приходится не только от «противников», но и от стратегических партнеров. В ответ на американский Закон о сокращении инфляции (Inflation Redaction Act) Париж намерен предложить на саммите ЕС в феврале стратегию «сделано в Европе» (Made in Europe), которая заключается в субсидировании критически важных отраслей экономики (в том числе «зеленой») и установлении пошлин на отдельные категории импорта. Планируется также создание европейского суверенного фонда объемом до €600 млрд, откуда будет финансироваться программа.
При, казалось бы, очевидной безвыходности европейского бизнеса, далеко не все страны Евросоюза готовы поддержать французскую инициативу. Олаф Шольц несмотря на колоссальное внешнее и внутреннее давление со стороны США старается держаться в стороне от геополитики и придерживается линии «Germany first», особенно в вопросах экономики. 22 января в Париже должны пройти переговоры между лидерами двух стран по случаю 60-летия Елисейского договора, однако по данным опросов Ipso ни немецкое, ни французское общество не ожидает от них многого.
Макрон никогда не скрывал, что претендует на деголлевские лавры, регулярно позиционировал себя как сильного лидера, работающего «за всех министров», однако в критический для Франции момент, оказался не способен ответить на вызовы времени. Он предпочитает прикрываться то правыми, то Вашингтоном, то Брюсселем, а в «день расплаты» 19 января, как его окрестили французские СМИ, когда по всей Франции начались забастовки профсоюзов против пенсионной реформы, вовсе уехал в соседнюю Испанию.
В этой связи будущее Франции видится весьма туманным. Французский историк Эммануэль Тодд, известный своими точными политическими прогнозами, в интервью для La Figaro заявил, что Францию и Запад в целом ожидают трудные времена. «Я думаю, что Макрон в глазах французов предстанет противоположностью этому путинскому образу [человека, вернувшего стабильность]. Макрон для нас будет ассоциироваться с открытием непредсказуемого и опасного мира, с возвращением в нашу жизнь страха обнищания, резкого падения доходов, как было в России в 1990-е гг.»
Иван Сидоров
